until soft -до нежности

Чьи-то неподаренные розы в мусорке. Ветер тих и не навязчив. Люди на остановках ждут автобус, который мечтает заснуть в автопарке. Фонари светят ровно и не свербят: не для кого. Луна играет в прятки, скрываясь за домами и облаками (ей скучно висеть так просто всю ночь). Я еду домой. Остановки – неизменная вереница – звучат ненужно. Наверное, даже в пустом автобусе их не слушают… кресла. Выхожу из автобуса в раннее утро. Свежо. Отдохнувший мокрый асфальт. В городе, где не выпадает роса, существуют большие оранжевые машины-поливалки. Вспомнил те розы и подумал, что сначала она кинула их ему в лицо. А розы бордовые – цвет отчаяния; цвет помады старой, конченой проститутки – запёкшаяся кровь. Шаркаю. И никто не слышит. Ещё очень рано, на часах меняющаяся трёхзначная цифра, и если окна вашей квартиры не видят рассвета, то можете не шуршать шторами. Мимо детского сада… контраст беспечного детства с печным настоящим; настоящим, спешащим за скорыми поездами всего мира. Можно побежать и никуда не опоздать, а можно вот так шаркать ногами и наслаждаться тем, что ты существуешь, что ты есть. Что есть она… вся такая драматично-чистая. Она сегодня держала мои руки и изучала их ток, трогала их как ткань. Горячий шёлк её ладоней был родным и нужным. Но люди – не платья.