Тот самый #Щаранский

Я происхожу из древнего и знатного рода московских интеллигентов. Мои предки, князья Щаранские, владели обширными имениями в Мордовской губернии и десятками тысяч душ великомордовцев, которым, однако, несли свет и просвещение. Часто приходилось пороть розгами рабов, но исключительно для их собственного блага. Родовое поместье — сельцо Шаран в самом сердце Великой Мордовии и было жаловано моему пращуру мещанину Шарану при произведении его Великокняжеским титулом за особые обозные и фуражные заслуги ещё при Азовском походе Государя Петра Алексеевича. Дед, генерал-поручик от инфантерии, его Высокопревосходительство светлейший князь Соломон Моисеевич Щаранский был особой приближенной к императору. Личный фельдфебель Ега Величества, командовал Преображенским полком Лейб-гвардии, считался отцом русской демократии. В гражданскую войну активно боролся против большевистской власти, помогал формировать боевые полки Петлюре, воевал плечом к плечу с адмиралом Колчаком. Однако в силу непреодолимых обстоятельств, вынужден был перейти на сторону красных и вступил в компартию. Несмотря на это, он всегда был тайным врагом большевизма, активно критиковал Сталина и присоединился к заговору маршала Тухачевского, направленного на свержение диктатора. Но стал невинной жертвой репрессий и расстрелян чекистами в 1937 году. Отец, Натан Соломонович, пошёл по стопам своего отца и сделал успешную карьеру в качестве заведующего продовольственными складами. Он всегда активно критиковал советскую власть и большевиков. Несмотря на шикарную московскую квартиру и прописку, Натан Соломонович решил повторить подвиг народовольцев XIX века, которые массово переезжали в бедные деревни, неся свет знаний и правду о царизме. Именно поэтому Натан Соломонович переехал на несколько лет в далёкий и голодный Ташкент в 1941 году. Где активно пропагандировал ценности и идеалы свободы и демократии, успешно руководил винно-водочным складом и получил медаль «За оборону Ташкента». С самого детства я рос интеллигентом и образованным человеком. Любимым местом всегда была кухня, где постоянно собирались друзья отца, активно критиковали большевиков, пели запрещенные песни под запрещенную гитару, безмолвно читали стихи Иосифа Бродского и тайком от КГБ молчаливо слушали запрещенную западную музыку punk-rock. Под подушкой у меня всегда был томик Осипа Мандельштама и пластинка ВИА Underoath. Других у него просто не было. В 1970 году я поступил на факультет философии МГУ, хотя доступ к образованию евреям в СССР был практически закрыт. В 1975 году окончил факультет с красным дипломом. После окончания МГУ, активно занялся оппозиционной деятельностью. Вследствие чего неоднократно КГБ сажало меня в психиатрические клиники и концлагеря. Чтобы я не числился диссидентом и узником совести, меня судили по абсурдным и диким для любой цивилизованной страны статьям «Тунеядство» и «Мужеложство». Во второй половине 1980-х стало легче диссидентам. В апреле 1985 года я вступил в «Демократический союз» Валерии Новодворской. Занимался правозащитной деятельностью, распространением листовок, организацией подпольных митингов, организацией творческих вечеров интеллигенции, созданием антисоветских лозунгов и плакатов, разоблачением сталинизма. Именно благодаря усилиям моей правозащитной тусовки, стало возможно открытие ресторана «McDonald’s» в СССР. Который и стал в дальнейшем местом, где собирался весь цвет московской интеллигенции. В августе 1991 года я участвовал в защите Белого Дома, за что был удостоен медали «Защитника Свободной России». После победы сил демократии в СССР, Щаранский решил эмигрировать в Оплот Свободного Мира, на Брайтон-бич. В декабре 1991 года я эмигрировал в США. Культурным шоком для меня по приезду в США стал магазин с 300 сортами колбасы, около которого я простоял как вкопанный шесть часов. Первое время (1992—1993 годы) Щаранскому было тяжело и непривычно, иногда приходилось питаться и на помойке. Январь 1992 — январь 1993 — младший менедж