Олег Чухонцев

Олег Чухонцев –(8 марта 1938, Павловский Посад Московской области) — российский поэт. Олег Григорьевич Чухонцев окончил филологический факультет Московского областного педагогического института имени Крупской, работал в журналах «Юность», «Новый мир». Печататься начал в конце 1950-х: • Олег Чухонцев. Из трех тетрадей. — М.: Советский писатель, 1976. — 128 с. • Олег Чухонцев. Слуховое окно. — М.: Советский писатель, 1983. — 136 с. • Олег Чухонцев. Ветром и пеплом. — М.: Современник, 1989. — 126 с. • Олег Чухонцев. Стихотворения. — М.: Художественная литература, 1989. — 303 с. • Олег Чухонцев. Пробегающий пейзаж. — СПб.: ИНА-Пресс, 1997. — 272 с. • Олег Чухонцев. Фифиа. — СПб.: Пушкинский фонд, 2003. — 48 с. • Олег Чухонцев. Из сих пределов. — М.: ОГИ, 2005. — 320 с. — ISBN 978-5-94282-293-X. • Олег Чухонцев. Из лирики. В честь присуждения Российской национальной премии «Поэт». — М.: Время, 2007. — 48 c. • Олег Чухонцев. Из сих пределов. — М.: ОГИ, 2008. — 320 с. • Олег Чухонцев. Однофамилец. Городская история. — М.: Время, 2008. Поэзия Олега Чухонцева – одно из самых сложных и самых значимых явлений русской литературы второй половины ХХ века. «Как и Кушнер, он привычно воспринимался в этом контексте — в виде чудом попавшего на задворки официальной литературы диссидента»** Его поэзию отличает элегичность, интеллектуальность – он воскрешает «культурологическую конкретность акмеизма».* Элегическое настроение создает мотив памяти,который характерен для многих стихотворений Олега Чухонцева: «Сразу споткнулся о память, едва вошел со свету в сени…»; «Как странно, однако, из давности лет/ увидеть: мы живы, а нас уже нет».. Память по Чухонцеву -- то, что отличает живого человека, и потеря ее становится синонимом смерти или медленного угасания: «А в соседнем селе родились молодые старухи, / мне знакомый сказал фольклорист,/ до шестидесяти комсомолки и скотницы, память стесало, как руки…/». Или: «А березова кукушечка зимой не куковат. /Стал я на ухо, наверно, и на память глуховат….». Констатация этого факта свидетельствует о скорой смерти – «Участь! – вот она бок о бок жить и состояться тут. / Нас потом поодиночке всех в березнячок свезут…», хотя само стихотворение – это воспоминание («В школу шел, вальки стучали на реке…»), свидетельствующее о жизни лирического «я». «Нет ничего ужасней вырождения»; «запланированный хаос/ был то, чем все вокруг живут…»; «Всех деятельней панорама ударных строек сатаны». Именно на этом фоне поэт выстраивает свою концепцию культуры: с одной стороны, -- это обращение к природе, и не просто тематическое обращение; субъект поэтической речи как бы возвращается «туда», он вновь пытается понимать праязык: «о, скоро и я напрямик разберу/ их речь наконец», подразумевая смерть. Именно в природе поэт видит источник нравственной силы. С другой стороны, Чухонцев обращается к истории, к ее персонажам, которые «сознательно или невольно выпали из своего времени»:* Курбский, Дельвиг, Апухтин, Барков, Батюшков, Чаадаев тем самым, выстраивая историческую параллель между делами «давно минувших дней» и современной автору эпохе. Так осуществляется «слияние образа сугубо частного человека советской эпохи с высоким миром философических страстей…»** * Лейдерман Н.Л. Липовецкий М.Н. Современная русская литература:1950 -1990-е годы, М.: Академия 2003 ** Бахыт Кенжеев, Частный человек Олег Чухонцев