3dada5you

— Нам вот все представляется вечность как идея, которую понять нельзя, что-то огромное, огромное, вроде ризомы! Да почему же непременно огромное? И вдруг, вместо всего этого, представьте себе, будет там одна дада, эдак вроде цюрихской или даже берлинской дада, вся в клею, а по всем углам пауки, и вот и вся вечность. Мне, знаете, в этом роде иногда мерещится. — А я старуху топором зарубил. Потому что я сверхчеловек. Мастер перформанса, — с болезненным чувством вскрикнул Раскольников. — Перформанса? Это у вас, Родион Романович, был реди-мейд, а не перформанс, — ответил Свидригайлов, неопределенно улыбаясь. Каким-то холодом охватило вдруг Раскольникова при этом безобразном ответе. Свидригайлов поднял голову, пристально посмотрел на него и вдруг расдадададада. — Да, да да да дадададада, — дадада да, — дада дада дадада да да дада дада да да дададада, дададада дадада, дада дада дадададада дада да; да дада-да дадада да дадада дадада дадададада дададада! Да, да дада да дада, да да дадада дада ягоды?